Вера Трахтенберг: «Мы не собираемся делать историю, понятную лишь узкому кругу кураторов»-2

ВЕРА: Все верно. Само название выставки — «Скульптуры, которых мы не видим» — можно понимать буквально: это вещи, которые находятся в мастерских, запасниках, не экспонируются. Но ко всему прочему это разговор о форме, скрытой в разных медиа: живописи, графике, видео и даже поэзии. Говоря о форме, невозможно не отметить форму самой экспозиции.

 Как появилась идея зонирования выставки?

ПЕТР: Здесь архитектура выставки равнозначна художественному контенту. Отдельно можно рассматривать саму выставку, сопровождающий ее графический дизайн и собственно произведения. Каждый из этих элементов самостоятелен, но в то же время они работают друг на друга.

ВЕРА: Тематическое зонирование объясняется очень просто. Мы не собираемся делать историю, понятную лишь узкому кругу кураторов, искусствоведов и художников. Мы рассчитываем на широкую аудиторию. И три выбранные темы (они же зоны): «смерть», «страсть» и «рефлексия» — это темы, с которыми работали многие художники.

 И с чего начинается выставка?

ВЕРА: Со смерти. Архитектурное решение этой зоны напоминает памятник жертвам холокоста в Берлине.

 Да, это считывается.

ВЕРА: Вадим Сидур много работал с темой жертв войны и послевоенной травмой в очень экспрессивной манере.

ПЕТР: Помимо прочего, здесь нам было важно показать монотонность первой зоны, чтобы вывести две визуальные доминанты — большие скульптуры Сидура.

ВЕРА: Эти скульптуры — надгробия. Силис и Лемпорт в меньшей степени были зациклены на теме смерти, у Сидура же через все творчество четко проходит тема танатоса. Хотя и эроса тоже достаточно, на выставке это будет видно в его графике. Причем эрос, скажем так, на грани, с пометкой «18+».