Такую насыщенную биографию, как у Лорен Бэколл, даже в Голливуде еще поискать. Она приехала в Лос-Анджелес 20-летней девчонкой и сразу получила звездную роль в мелодраме Говарда Хоукса «Иметь и не иметь» (1944). Там же, на съемках, познакомилась с будущим мужем, знаменитым актером Хамфри Богартом, который женился на ней с условием, что главной заботой Лорен отныне станет его карьера.
Бэколл была замужем за Богартом 12 лет, родила ему двоих детей, а после его смерти снова начала играть в театре и активно сниматься в кино. Лорен пережила практически всех звезд золотого века (умерла актриса в августе 2014 года) и до последних дней оставалась прямолинейной и острой на язык, как многие ее сверстницы, родившиеся в Бронксе в голодные годы Великой депрессии.
Самый малоизвестный факт из жизни Бэколл — история ее отношений с Фрэнком Синатрой. С девятикратным обладателем «Грэмми» она подружилась еще при жизни мужа (а встречаться начала после его смерти). В автобиографии, которую Лорен опубликовала в 55 лет, она подробно описывает начало и внезапный конец этого романа.
***
Рука об руку мы вошли в бар. Одна из посетительниц попросила автограф. Фрэнк передал мне бумажную салфетку и ручку. Когда я начала расписываться, он вдруг сказал: «Напиши свое новое имя». Я вывела: «Бетти Синатра». Это было неожиданно и странно. Но он предложил — и я послушалась. С тех пор я часто думаю о судьбе той салфетки.
<…> Фрэнк сказал, что летит выступать в Майами и что мы поженимся после его возвращения. До этого времени лучше помалкивать, иначе начнется шумиха. Я была вне себя от радости. Держала нашу тайну при себе, но никто не мог мне запретить думать о том, что теперь моя жизнь изменится. У моих детей будет отец, у меня — муж и новый дом. Конечно, придется избавиться от кучи старых вещей, которые просто не поместятся в дом Фрэнка. Я хотела петь о своем счастье на весь мир, но помнила, что надо помалкивать.
Пока Фрэнк был в Майами, я решила сходить с его агентом Свифти Лазаром на премьеру спектакля по Диккенсу в Театре Хантингтона Хартфорда. Там собрался весь Голливуд. В перерыве мы пошли в туалет и по дороге встретили всемогущую журналистку Луэллу Парсонс, которая сходу спросила: «Бетти, это правда, что ты выходишь за Фрэнка?» Я никогда не умела врать убедительно, поэтому пробормотала: «Почему бы тебе не узнать у самого Фрэнка?» — и побежала дальше.
Мое сердце упало. С какой стати она вообще об этом спросила? Возвращаясь из уборной, я заметила, что Свифти и Луэлла все еще беседуют, но она ретировалась, как только заметила меня. Свифти ничего не сказал, а я была только рада больше не видеть эту даму.
По дороге из театра мы остановились купить утренние газеты, и с обложки The Examiner на меня прямо-таки прыгнули огромные черные буквы: «Синатра женится на Бэколл». Дыхание перехватило. Как такое могло случиться? Как Луэлла могла такое напечатать? Я повернулась к Свифти: «Боже, Свифти, неужели ты проболтался? Ты с ума сошел! Фрэнк будет в ярости». Тот рассмеялся: «Но я ведь не знал, что она тут же опубликует новость. Я сказал всего лишь: “Да, я знаю, что Фрэнк сделал Лорен предложение”. И что в этом такого? Он ведь и правда его сделал!»
***
Наутро мне позвонила подруга Слим Ховард: «Это правда? Но ты же не согласилась?» Я ответила, что ничего еще не решено. «Ну ладно, — резюмировала Слим. — Каждый имеет право на ошибку».
И тут случилось самое странное. Фрэнк пропал. Он не звонил несколько дней. И когда наконец раздался телефонный звонок, спросил: «Зачем ты это сделала?» — «Фрэнк, я ничего не делала», — уверяла я, но сердце у меня ушло в пятки. «Я не могу выйти из номера — в гостинице полно репортеров. Нам придется не видеться какое-то время». — «Почему?» …Как последняя дура, я пыталась оправдаться за то, чего не делала. Я не могла поверить в абсурдность ситуации, но чувствовала, что этот наш разговор — последний. И мне нечего было сказать Фрэнку. <…>
Я пыталась убедить себя в том, что скоро он приедет ко мне, мы поговорим, и все, конечно же, наладится. Но тот телефонный разговор действительно оказался последним. Это был конец нашего прекрасного, несовершенного и внезапно прерванного из-за чужой глупости романа.
