Что связывает Энди Уорхола и Дэмиена Херста? Помимо того, что за их работы борются лучшие музеи и самые успешные коллекционеры, собранные художниками личные коллекции сами потянут на целый музей, а может и несколько. Если мы уже знаем, к чему привела страсть к собирательству иконы поп-арта, то из коллекции Херста можно сделать музей смерти (подборка, так сказать, убойная), анималистики (животных не только в формальдегиде замачивает, но уже и целый Ноев ковчег насобирал), а можно и полноценный музей современного искусства.
Можно, но не нужно: свою коллекцию звездный британский художник возит по миру, а с этой недели и до начала февраля показательную часть «трофеев» можно увидеть в Москве. Работы Фрэнсиса Бэкона, Бэнкси, Джеффа Кунса, Сары Лукас, Такаси Мураками, Трейси Эмин и многих других до России редко доезжающих, идем смотреть в МАММ, лобби которого, кстати, оформят большими и малыми шедеврами самого коллекционера.
Вклад Игоря Шелковского в отечественный совриск связывают, прежде всего, с легендарным журналом «А-Я», который художник начал издавать в 1979 году во Франции, находясь в эмиграции. Вынесенное на обложку название, напоминающее то ли букварь, то ли телефонный справочник, справедливо отвечало содержанию: в журнале, призванном популяризировать на Западе искусство нонкомформизма, литературу и философию, впервые нашли читателя тексты Бориса Гройса, Дмитрия Пригова, Владимира Паперного, в цвете публиковались (потом бережно вырезались) произведения Ильи Кабакова, Эрика Булатова, Бориса Орлова и других классиков. Свои же работы Игорь Шелковский в «А-Я» по этическим соображениям не включал, хотя и было что показать. На ретроспективе в МАММ восстановят справедливость и представят скульптуры и объекты на грани авангарда и концептуализма, созданные художником с 1960-х по наши дни. Многие работы в России покажут впервые, хотя шедевр советского промдизайна — «треугольный» пакет молока — уж точно знаком каждому.
Ежегодный фестиваль кибернетического искусства Cyberfest в этом году впервые прошел не в Петербурге, а Берлине, хотя эхом все-таки долетел до Эрмитажа. В рамках международного фестиваля в Образовательном центре всего на неделю откроют выставку художников из Тайваня, страны производящей 80 процентов мировой электроники, отчего мультимедийный формат проекта не вызывает вопросов. О проблемах глобализации, последствиях цифровой революции и прогнозах того, когда же нас наконец поработят роботы, узнаем в Генеральном штабе, где, кстати, параллельно с тайванским high-tech-контемпорари с размахом показывают выставку . Ну, а мы ждем следующего Cyberfest в надежде посетить такие выставки как Neuroticism China или Psychoticism Korea.
Русский музей приглашает на обед из более чем 300 блюд.
Нет, это не анонс предновогоднего корпоратива с размахом, речь идет о масштабном выставочном проекте, от которого голодные студенты- искусствоведы зальют слюной имперский паркет корпуса Бенуа. Пиршества, застолья, трапезы — всю «гастрономию» отечественного искусства с XVIII по XXI век можно будет продегустировать с этой недели в Русском музее, где помимо еды духовной найдутся и оригинальные рецепты аристократических обедов.
Если бы Макс Клингер жил сегодня, наверняка одним мастером хоррора было бы больше. Живописец, скульптор, музыкант и писатель, впитавший в себя всю печаль Шопенгауэра и Ницше, знал, что искусство не только про красиво, но и про страшно, жутко, а местами чудовищно. Широкая известность к символисту пришла в 1878 году с презентации графического цикла Opus VI, увиденный художником во сне сюжет которого строился вокруг нежных чувств юноши к найденной кожаной перчатке. Историю странной любви с флером БДСМ в картинках можно посмотреть в родном городе художника, предвосхитившего сюрреализм и знавшего толк в фетише.
