Сидя на двух стеклянных высоких стульях, Бартенев и директор «Солянки ВПА» Федор Павлов-Андреевич делились воспоминаниями о том, «как это было когда-то» в 90-е, тем более что Федор был одним из многочисленных перформанс-рабов Бартенева. Но об этом позже. За спиной у Бартенева непрерывно рыдает актриса Светлана Ходченкова и вертят головами еще с десяток российских старлеток. Это — видео-инсталляция Дэвида Биркина («Да-да, племянник и брат»), снявшего русских снегурок без одежды и в естественной среде обитания — на морозе.
Бартенев, как всегда, бодр и красочно одет, хотя в последнее время его душевное здоровье вызывало мои опасения в связи с его фейсбуком. Его стиль постинга — безумный мир глазами очевидца, отборный микс видео- и фототреша из всевозможных источников, особо интенсивный под утро. Между тем Бартенев успевает не только спамить френдленту, но и работать в Норвегии, Дании и России, где ставит музыкально-балетный спектакль-перформанс «Три сестры» в нескольких частях. Но все по порядку.
Пионеры рейва, контемпорари, арт-пиара и самопрезентации, короли тусовки 90-х начинают разговор с воспоминаний. За плечами — почти 20 лет безумного бесконечного перформанса. Все это так мило, почти как встреча ветеранов у Большого театра 9 мая. Без всякой иронии Андрей Бартенев вызывает мой искренний восторг и уважение. Его учителя — Эндрю Логан и Энди Уорхол. Впрочем, если последний работал в основном с образами других — тех самых красивых и разговорчивых (ну или неразговорчивых, а провоцирующих разговоры), то Бартенев мастерски делает личины — эдакие гигантские личинки, залезая внутрь которых любой человек становится частью его мегашоу.
Не банальный человек-бутерброд, а каждый раз новые, иногда поражающие воображение живые скульптуры. С Уорхолом Бартенева роднит и один из первых перформансов (1993-94 гг.), сделанный из упаковок товаров народного потребления. Банками из-под супа и колы тогда дело не обошлось — в ход пошла вся помойка, вплоть до трехколесных велосипедов. Видео этого завораживающего перформанса представлено на выставке. Бартенев хитро связывает эту работу с образом похищенного Снежной Королевой ребенка: «В 90-е на советских людей хлынул поток ярких, красивых разнообразных товаров, некачественных, но очень желаемых.
Хотелось все съесть. Как Снежная Королева отбирала жизненную силу в обмен на вечность, так нашим людям дали множество вот этого красиво упакованного товара, и российская культура была безвозвратно утрачена». Творческая встреча, как и положено, уделила внимание детству маэстро, тем более что оно прошло на Крайнем Севере.
Про Крайний Север
Андрюша Бартенев родился и жил до 16 лет в Норильске, «городе, стоящем на огромном куске льда»: «Роддом был через дорогу от дома, а еще через дорогу — школа. В детском саду мы танцевали не какое-нибудь «Яблочко», а танцы оленей и чаек, так что эстетика северной природы с элементами этнической культуры северных народов вошла в мое сознание естественно».
«Главный урок, который был мной извлечен из монументальной природы крайнего Севера — белый цвет бесконечен, а черный цвет — это самый естественный контраст для белого. На крайнем Севере полярный день — это три месяца без света. Черное-черное-черное небо и белые просторы под ним. Эмоциональная концентрация черного и белого формировала мое сознание. Уже потом, когда я вырвался в юношестве на юг и понял, что есть на свете зеленый, оранжевый, красный, цвет мандарина, я мог воспринимать только такие цвета».
Андрей упоминал в своих воспоминаниях тундру, оленей, сов, реку Енисей, океанических рыб и лед: «Я знаю, как лед может быть огненным». Федор добавляет, что Бартенев часто вспоминал на репетициях нерп: «Что вы застыли как нерпы, шевелите рученьками!» «Что это за нерпы, Андрей, давно хотел спросить?» «Мне просто нравится это слово. Это братья и сестры тюленей».
Итак, большинство перформансов Бартенева связаны с культурой Крайнего Севера — от «Полетов чаек в чистом небе» до «Ботанического балета» и тем более «Снежной Королевы», не говоря уже о забавном «Лондоне под снегом», показанном на «Арт Москве» в 2003 году. «В Лондоне никогда в 90-е не было зимой снега, — рассказал Бартенев. — Максимум +10 градусов. И вот однажды, в 2003-м, это случилось». Снег научил Андрея Бартенева творчеству: «Поскольку единственное, что было в избытке в Норильске, это снег, из него и делали все, что хочешь.
Хочешь грушу — возьми и слепи из снега, хочешь в партизан поиграть — слепил убежище и играешь. Снег – самый податливый материал, в работе с которым я формировал свои скульптурные навыки».
Федор подкинул и своих воспонинаний про снег: «Поскольку снега в Москве молодому художнику не хватало, многочисленные его рабы-участники перформансов совершенно бесплатно сидели и часами рвали газеты на миллионы мельчайших кусочков». «Да, все верно. Так было. Но это вы мне платить должны были, так как делать снег — медитативное занятие. Таким образом вы постигали вечность!»
Про музыку к «Трем сестрам»
Балетный перформанс «Три сестры» в трех частях, который увлеченно ставит Андрей Бартенев — результат его светской активности. Основа балета — музыка молодого американского композитора Феликса Вентураса. Федя, Бартенев и Катя Бочавар случайно заметили его скучающим на вечеринке у Лизы де Куннинг. На дне рождении юной девочки взрослым дядям было скучновато, и пока дети плясали, Федя от нечего делать подошел поболтать к какому-то долговязому неуклюжему парню. Им оказался пианист и композитор Вентурас.
Причем выяснилось, что композитор на редкость талантливый, пишущий в духе Прокофьева и Шостаковича. Причем для балета по Чехову американец пишет интуитивно, почти не читая, рассказал Бартенев. «Феликс, нам уже пора делать вторую часть, — говорю ему в декабре. — Ну почитай же пьесу!» — «Я уже начал, это невероятно занимательно!» Так что, возможно, вторая часть будет еще более осмысленной. Кстати, второй балет (балетмействер Лариса Александрова) пройдет уже в понедельник в театре «Открытая сцена» на Поварской.
Про шампанское в Хемптоне
Бартенев выпустил из своих мастерских целую толпу талантливых людей. Многие из них получают гранты и проходят обучение в центре — школе-лаборатории перформанса, устроенной Робертом Уилсоном в роскошном районе Хэмптонс на Лонг-Айленде. «Как и в нашей Барвихе, там живут очень богатые и знаменитые люди, — рассказывает Федор. — На перформансы Андрея Бартенева, который довольно долго жил и работал в Watermill, заходили Донна Каран и Кельвин Кляйн. А однажды Бартенева позвали сделать шоу на чьей-то даче в честь какого-то юбилея.
О чем сильно пожалели, так как разряженные гости увидели огромное количество занимающихся сексом гигантских кошек и собак диких цветов. Шоу называлось «Warning, cats and dogs». Совершенно ошалевшие от ража собственной славы участники шоу, среди которых были и Федя, и Катя Бочавар, разгулялись не на шутку. «Нас выгнали, но мы утащили несколько ящиков дорогого шампанского!» — преувеличивает Федя. «Да нет же, всего бутылку, просто о-о-чень дорогую, — вспоминает Бартенев. «Один ящик», — из зала строго замечает Бочавар.
Учитель и ученики
На нижнем уровне в «Солянке ВПА» между живых елок в мертвецком холоде можно посмотреть созданный по мотивам «Снежной королевы» анимационный фильм «Принц севера» pежиссеpа Исао Такахата, в котоpом ведущим аниматоpом выступил Хаяо Миядзаки. Здесь же – видеоарт, арт-объекты Андрея Бартенева и его учеников: Саши Фроловой и Романа Ермакова.
Роман Ермаков: «Коммуникации. Андрей — потрясающий менеджер, организаторские способности у него безумные. И это то, чему можно у него научиться в высшей степени. Плюс — видеть красоту вокруг, ценить ее».
Саша Фролова: «Образу жизни, образу мышления. Мы впитали эту схему и буквально надели ее на себя. Причем когда надеваешь ее на свою судьбу, свой характер и свои способности, получается все равно не так, как у него, абсолютно уникальный результат».
Вот как. За образом сумасшедшего фрика всегда был большой художник, способный поймать северное сияние, талантливый режиссер и строгий учитель. Бартенев умеет организовывать любой творческий хаос. Как он учит жить художников?
Роман Ермаков: «Главное – дисциплина. Если ее нет, нет ни желания, ни стимула организовывать этот хаос. Если воспитываешь себя в рамках и дисциплине, только так можно иметь дело с хаосом».
Саша: «Ты должен быть сам для себя и ребенок, и родитель — ведешь себя творчески как ребенок и организуешь себя как собственный строгий родитель».
Фото: Алексей Калабин
