— Я не понимаю, а при чем китайцы и евреи?
— Ну, это же музей толерантности, здесь как бы ко всем терпимы… Да ведь?
Две курящие у входа брюнетки с красной помадой одного тона по обыкновению путают название Еврейского музея и центра толерантности, поэтому то, что детали открывающейся выставки «Отчужденный рай. Современное искусство Китая из коллекции DSL» им неизвестны — факт. Я включаю в себе то ли пиарщика, то ли несостоявшегося экскурсовода и встреваю в беседу с пояснениями:
— Выставка из частной коллекции французской пары — Доминик и Сильвена Леви — у них одна из самых больших в мире коллекций новейшего китайского искусства, сегодня на выставке будут работы 28 художников…
— Так, а художники кто? Евреи или толерантные? — никак не угомонится одна.
Мне нечего ответить, кроме как «художники хорошие», и совесть моя чиста. Кроме Ай Вэйвэя, который — не только на этой выставке, а вообще — звезда и гарант хорошего проекта, в Москву привезли представлявших Китай в 2007 году на Венецианской биеннале Сунь Юань и Пэн Юй, уже классическую работу «Взбесившиеся псы» Цао Фэй, давшее название проекту видео Ян Фудуна, и еще с два десятка произведений художников, чьи имена пусть у большинства еще не на слуху, но уже давно в главных рейтингах актуального прекрасного.
На входе пришедших встречают девушки, провожающие гостей до зала спецпроектов, где вот-вот откроется выставка. Тем, кто от сопровождения отказывается, любезно предлагают следовать музейной навигации — линии из красных точек на полу. Если дорога, вымощенная из желтого кирпича, в известной сказке ведет в ад, то сегодня путь из красных точек проложен до рая, пусть и отчужденного. Туда я и собираюсь, так сказать, одной ногой уже там, но тут же мою вторую ногу отдергивает художница Саша Фролова, которую я не могу не поздравить с победой в только что прошедшей в Лондоне конкурсе «Альтернативная Мисс мира» — крайне эксцентричном детище дизайнера Эндрю Логана.
— Спасибо! Я уже, кстати, там второй раз учувствовала — тогда стала третьей, сейчас вот с короной приехала.
После этого факта, который не умаляет ни радости от победы, ни гордости за то, что отечество в чем-то альтернативном впереди планеты всей, не пошутить про то, что Саша Фролова — это Дима Билан в латексе, невозможно. Мы вместе, следуя проложенному пути, идем навстречу искусству Поднебесной прямиком в «Отчужденный рай».
Рай встречает нас павшим ангелом — натуралистичной скульптурой распластанного на полу великовозрастного мужчины с бройлерными крыльями. Не вспомнить показанного в МАММ ангела Ильи и Эмилии Кабаковых невозможно, но, если тот был достаточно условный и хоть как-то огражден, произведение Сунь Юаня прямо просится быть заинстаграмленным. «Какое время, такой и ангел», — томно включает арт-критессу гостья. Ее спутник — мужчина, который явно сильнее в цифрах, чем образах, справедливо замечает: «Не знаю. Но стоит наверняка заоблачно».
Не согласиться с этим трудно, пусть и лезть в карман к коллекционерам не фен-шуй. Тем не менее Доминик и Сильвен Леви, основавшие DSLCollection в 2005-м, еще до того, как китайский совриск стал мастхэвом крупных частных собраний и, соответственно, взлетел в цене выше гонконгских небоскребов, сегодня одни из тех, кто не понаслышке знает, что такое эффективные инвестиции. Среди гостей также и те, кого больше интересуют инвестиции в российское искусство — галеристы Дмитрий Ханкин, Владимир Фролов, художница Айдан Салахова, бизнесмен Марк Гарбер, гендиректор российского отделения Sotheby’s Михаил Каменский, владелец Vienna Fair Дмитрий Аксенов и другие.
В музей наплывами из ММСИ на Гоголевском, где перед официальным открытием выставки «Сальвадор Дали и медиа» в то же время проходит презентация спецпроекта Carrera y Carrera, приезжают новые гости. «Ну, как это обычно бывает, мы из ювелирного бутика в гараж за made in China», — шутит знакомая журналистка. Назвать конечно спроектированный Константином Мельниковым и Владимиром Шуховым Бахметьевский гараж просто «гаражом», а привезенную выставку заклеймить спорным знаком качества язык не поворачивается.
Тем не менее не выпить за остроумие моей спутницы, как и за проделанную работу главного куратора музея Марии Насимовой и приглашенного из Франции куратора проекта Ами Барака, невозможно. Мы, поймавшие катарсис 28 раз, идем к бару Beluga, где гостей вечера балуют несколькими видами кошерных коктейлей.
У барной стойки я вновь наблюдаю двух уже знакомых девушек, уже не курящих, но деликатно выпивающих и тут же подкрашивающих по очереди губы.
— Я поняла, эта выставка из-за санкций.
— Это же не сыр, а искусство. Или его уже тоже? Того?
— Нет. Тогда совсем труба же…
На этот раз я не встреваю в разговор, но почему-то сразу к ним нежно проникаюсь. Тут же встречаю художницу Ирину Петракову, которая резюмирует вечер: «Китайские пельмени, шелк и современное искусство. Вот что я люблю, Андрей». Насчет первых двух судить не берусь, а вот выставку посмотреть всем советую. До 11 января.
ТЕКСТ АНДРЕЙ САКОВ
