Что читать в этом месяце. И зачем.
ЭММАНЮЭЛЬ ГИБЕР, ДИДЬЕ ЛЕФЕВР, ФРЕДЕРИК ЛЕМЕРСЬЕ. ФОТОГРАФ.
Бумкнига, 2014
Перевод с французского Анны Зайцевой
В 1986 году французский фотограф Дидье Лефевр отправился в Афганистан, чтобы сделать репортаж о работе «Врачей без границ». Для этого он стал участником довольно опасной экспедиции: группа французских медиков нелегально пересекла афганскую границу и далее потайными тропами, скрываясь от советских бомбардировок и разведчиков, добралась до зоны боевых действий.
Там врачи на несколько месяцев открыли пункт медицинской помощи для пострадавшего от войны населения. В 1980-х результатом путешествия Лефевра (кроме потери 14-ти зубов и обретения хронических заболеваний) стала публикация всего нескольких фотографий. Зато 20 лет спустя друг Лефевра, художник и комиксист Эмманюэль Гибер, предложил соединить оставшиеся ненужными кадры с рассказом о походе и дорисовать то, что в объектив не попало, ― например, самого фотографа.
Таким образом, бессловесный фоторепортаж превратился в уникальный графический нарратив. Документальные свидетельства о военном конфликте стали частью личной истории испытания, замершие на черно-белых снимках персонажи ожили в цветных рисунках, безымянные жертвы войны обрели речь и характеры. Именно эта мемуарная форма, так изящно воплощенная авторами средствами графики и дизайна, позволила максимально точно передать опыт путешествия в войну ― туда, куда большинство из нас старается не переноситься даже мысленно.
ОЛЬГА СЕРЕБРЯНАЯ, ВИКТОР ПИВОВАРОВ. УТКА, СТОЯЩАЯ НА ОДНОЙ НОГЕ НА БЕРЕГУ ФИЛОСОФИИ.
НЛО, 2014
Все началось с того, что Ольга Серебряная (эссеист, переводчик и философ) стала персонажем одной из выставок художника-концептуалиста Виктора Пивоварова («Мне страшно нравилось имя Ольга Серебряная. И я придумал проект выставки», ― говорит Пивоваров). Из возникшей в процессе работы переписки и получилась эта книга. А точнее, протяженный на 300 страниц разговор философа с художником на околофилософские темы.
Художник задает какой-нибудь вопрос, философ доходчиво и остроумно рассказывает, как решает его классическая или современная философия, художник, в свою очередь, находит аналогию или опровержение философского вывода в истории искусства или в творческом процессе. Конечно, собеседники не остаются в предзаданных профессиональных полях.
Этот диалог, кроме общей его познавательности, хорош тем, что два неординарных человека, с очень разным мыслительным инструментарием, оказываются достаточно любопытны, чтобы расширять свои представления чужеродной оптикой, непривычным (иногда даже недоступным) для них способом восприятия. Это, в общем, очень поучительное упражнение, а то, что оба собеседника милы, литературно одарены и остроумны, делает его для читателя еще и очень уютным.
ХАНТЕР С. ТОМПСОН. НАШИХ БЬЮТ! КРОВАВЫЙ СПОРТ, АМЕРИКАНСКАЯ ДОКТРИНА И ВОДОВОРОТ ТУПОСТИ.
Альпина нон-фикшн, 2014
Перевод с английского Алекса Керви, Натальи Нарциссовой
Мы привыкли называть Хантера Томпсона изобретателем гонзо-журналистики, хотя понятно, что вплоть до самой смерти он был и ее неустанным практиком. В подтверждение ― последняя прижизненная книга. Она составлена из репортажей для спортивной колонки, которую Томпсон вел уже в 2000-х. Даже спустя три десятилетия он остался верен тому, чем так эффектно взорвал культуру публицистики 1970-х: не придерживаться темы, не выполнять поставленной задачи, презирать жанры.
Вместо спорта говорить о политике, вместо аналитики предлагать описание вчерашней попойки, заменять репортаж сумбурной сатирой, а информационное сообщение ― изощренной руганью. Таков способ Томпсона не лгать и не лить воду: нарушишь все правила, но хотя бы расскажешь о том, что у тебя действительно на душе. И сейчас именно у этой честности не оказывается срока годности.
Хотя читать высказывания Томпсона о политических катаклизмах и спортивных матчах десятилетней давности не имеет никакого практического смысла, его страсть, ненависть, безбашенность все так же свежи и привлекательны. Если открывать эту книгу, то ради них.
СЕБАСТЬЯН ФОЛКС. И ПЕЛИ ПТИЦЫ…
Синдбад, 2014
Перевод с английского Сергея Ильина
К юбилею Первой мировой войны переведены два перекликающихся сюжетно, но очень разных по форме современных европейских романа.
«14-й» французского писателя Жана Эшноза написан в 2012 году на материале дневников одного из его родственников. У Эшноза получилось короткое, почти притчевое по форме повествование о молодом французе, который потерял на войне руку, но зато нашел жену. Лаконичное, лишенное подробностей и психологических характеристик, с холодными, загадочно неэмоциональными персонажами, оно напоминает пересказ сна.
И как сон воспринимается война глазами его героя-солдата: места и занятия сменяют друг друга без видимой логики, поверить в реальность происходящего невозможно, время искажено (солдаты идут на войну убежденные, что через месяц все закончится, а остаются на передовой годы, если не умирают тут же). И даже счастливый конец оказывается скорее бессмысленным продолжением тягучего кошмара.
Совсем иначе сделан солидный, многостраничный роман «И пели птицы…». Англичанин Себастьян Фолкс (в противовес Эшнозу) — писатель по-старомодному обстоятельный. Он начинает рассказ издалека, тщательно наделяет персонажей характерами, историями взросления, вкусами, а потом аккуратно закручивает сложные отношенческие перипетии.
До того как в книге разразится война, Фолкс успеет описать историю страстного рокового адюльтера (то, что Фолкс, создавая пространные эпические повествования, не гнушается откровенными романтическими сценами ― одна из особенностей, сделавших его популярным). И лишь потом герой, уже ожесточившийся несчастной любовью, попадет на фронт. Особый градус выпавших ему на долю военных ужасов предопределен тем, что служит он по большей части под землей ― в специальных туннелях- лабиринтах, пролагаемых для того, чтобы подрывать исподтишка окопы противника. Враг, конечно, отвечает тем же.
ТЕКСТ ОЛЬГА ВИНОГРАДОВА
