ДОЛЕЦКАЯ: Джон, это был длинный день, и мы о стольком успели с тобой поговорить, что не хочется повторяться. Но все же, давай подытожим некоторые вещи. Скажи, теперь, когда ты работаешь в более спокойном модном доме Maison Margiela, являешься креативным директором «Л’Этуаль», твоя жизнь все-таки менее напряженная, чем была раньше?
ГАЛЬЯНО: Когда я решил вернуться обратно в модную индустрию после пятилетнего перерыва, я понимал, что, если я вернусь, ничего не изменится. Будет тот же уровень напряжения, те же жесткие сроки, но я подумал, что мое восприятие вещей может измениться. И если я буду стараться жить жизнью, в которой будет больше равновесия, то смогу получать от этого удовольствие. Ведь я пришел в модную индустрию из-за страсти. В то же время сейчас я научился говорить слово «нет», которое я раньше боялся использовать, считая это показателем слабости. Таким, кстати, вначале и был мой ответ, когда ко мне обратился Ренцо Россо с предложением взять на себя модный дом Maison Margiela. Но он был очень настойчив, и все, что он говорил, было довольно соблазнительным. Потом я побывал в этом модном доме. И как только я вошел в его двери, я все для себя понял.
ДОЛЕЦКАЯ: Что, такое легкое решение?
ГАЛЬЯНО: Как сказать, я это долго и серьезно обдумывал. Прошло добрых два года. Я не хочу особо вдаваться в подробности своей беседы с Мартином (Маржела — основателем и экс-креативным директором марки. — Прим. Interview). Но я получил его благословение, и после этого почувствовал себе еще увереннее. Моей задачей было перенаправить Maison Margiela в русло дизайнерского бренда. Было много работы за кулисами, работы с продюсерами, введение нового стиля и кроя. Со мной пришла также часть команды, с которой я работал до этого.
ДОЛЕЦКАЯ: Словом, все старые друзья рядом?
ГАЛЬЯНО: Именно. Моя банда. Но небольшая, как я люблю. Мы сейчас полностью сосредоточены на женской коллекции. Мы только что выпустили первую сумку Margiela, которая пользуется успехом. Ах, я же не ответил про «Л’Этуаль». Я начал работать с ними еще раньше, и я сказал Ренцо, что я очень хочу продолжать этим заниматься. И он не был против.
ДОЛЕЦКАЯ: Молодец Ренцо! Когда ты только начал сотрудничать с «Л’Этуаль», в своем первом интервью ты сказал: «Это серьезный вызов для меня». И сейчас, когда мы ждем выхода новой коллекции, можно сказать, что ты справился с ним?
ГАЛЬЯНО: Вызов обернулся удовольствием. (Смеется.) Сложности были чисто техническими: география, процесс постижения нового, знакомство с командой, с рынком. Благо у меня уже был опыт работы в Dior с косметикой и парфюмерией. Не хочу хвастаться, но все-таки создал одну из самых продаваемых помад — Dior Addict. А J`adore обошли по продажам Chanel №5.
ДОЛЕЦКАЯ: Кстати, расскажи, наконец, нашим читателям о создании J`adore. Люблю эту историю.
ГАЛЬЯНО: Так получилось, что я создал все — название, флакон, аромат. Причем название появилось внезапно. Когда я в первый раз пришел в Dior, я очень стеснялся, и главе парфюмерного отдела очень понравилось, что я отвечал на все вопросы «J`adore» (дословно — фр. «Я обожаю!», в данном контексте — «Безумно благодарен!» — Прим. Interview). Это было как нервный тик. Он мне протягивает стакан воды, а я на это отвечаю: «Merci. J`adore». И так в конце каждой реплики — J`adore. И он говорит: «Это гениально! Мы должны как-то это использовать!». И так родилось название парфюма.
ДОЛЕЦКАЯ: Давай тогда уже расскажи о работе над Replica для Margiela?
ГАЛЬЯНО: Да, это еще один прекрасный опыт развития уже существующей линии и выведения ее на новый уровень. Я занялся разработкой аромата Sense, концепция которого навеяна фантазиями о «танцующих степ на луне». Я старался подобрать подходящий этому аромат. Я переделал упаковку и флакон. Получилось что-то новое и интересное.
ДОЛЕЦКАЯ: Кстати, если говорить о парфюмах, заметил ли ты, что людей сейчас больше привлекают скорее тонкие ароматы. Мы как будто стараемся быть более откровенными и затрагивать более глубокие струны восприятия?
ГАЛЬЯНО: О, да! До того, как я начинаю работать над новым ароматом, я всегда стараюсь добиться того, чтобы компания провела демографическое исследование, пытаюсь понять, чего ожидают женщины, чего ожидают мужчины, какое настроение преобладает в это беспокойное время.
ДОЛЕЦКАЯ: А как ты смотришь на то, что происходит в мире моды сегодня; например, время между показом и продажей сокращается в два раза, бренды рождаются и процветают только в сети…
ГАЛЬЯНО: Мне кажется, некоторые из этих тенденций очень правильные и актуальные. Я думаю, все как-то найдут способ выработать свою тактику. Сейчас часто создается шумиха вокруг какого-то бренда — социальные сети, фанаты, блогеры — а потом выходит следующая коллекция, а прежнего интереса уже нет. Скорости у всех разные. Если, например, ты работаешь с новыми тканями, для создания каждой из которых требуется не менее восьми недель, — это одно, а если с готовыми тканями — совсем другое. Я думаю, что сейчас просто очень интересное время.
ДОЛЕЦКАЯ: А что ты думаешь по поводу многих молодых дизайнеров, которые часто даже не заботятся о том, чтобы устроить показ, и имеют успех без лишних вложений?
ГАЛЬЯНО: Я думаю, что если у тебя небольшой бренд, то это самый правильный подход на сегодняшний день. Выпустить свою историю в свет. Молодые дизайнеры сегодня очень изобретательные.
Чтобы быть по-настоящему креативным, требуется время на творчество
ДОЛЕЦКАЯ: Знаю, человек выглядит глупо, когда пытается предсказать будущее. Но мы все видим, какие тектонические изменения происходят в индустрии моды. Например, помнишь ли ты хотя бы один сезон в модном бизнесе, когда бы сразу шесть креативных директоров оставили свои посты? Я такого не помню за последние 15-20 лет. Что дальше-то?
ГАЛЬЯНО: Если принимать во внимание, как быстро все это происходит, иногда мы действительно не поспеваем за всем, не можем предсказать, не успеваем поменяться или подстроиться. Но я уверен, что единственный способ для модного мира двигаться вперед — креативность. А чтобы быть по-настоящему креативным, требуется время на творчество. Поэтому, все что делаю я — продуманно, и на это нужно время.
ДОЛЕЦКАЯ: Не могу не спросить тебя о твоем долгом «отпуске». Ты не давал интервью, не создавал ничего для модных домов. Попросту говоря, пропал.
ГАЛЬЯНО: Я честно сам не знал, сколько это продлится. Мне просто нужно было время сосредоточиться на себе и на своем здоровье. Это был процесс, через который я должен был пройти. Я уехал в Лос-Анджелес и мало-помалу начал приходить в себя, ко мне начала возвращаться уверенность в своих силах.
ДОЛЕЦКАЯ: Что главное ты вынес для себя из этого перерыва?
ГАЛЬЯНО: Я не представлял тогда, что такое жить здесь и сейчас. Понятия не имел. Я не понимал эту концепцию — шаг за шагом. Я всегда думал о вещах, которые были два года назад, или думал о будущем, а тот момент между, который и называется жизнь, не замечал. Я просто не жил. Вот что я понял.
ДОЛЕЦКАЯ: Это отличный урок. Когда мы говорили об этом сегодня на public talk для «Л’Этуаль» в присутствии других, я смотрела на людей. Они старались понять, почему это так важно, но не понимали, что навыку «жить здесь и сейчас» нужно учиться.
ГАЛЬЯНО: Именно! Он не приходит естественным путем, а требует тренировки. Мы не ценим настоящий момент. А ведь мы делаем удивительные вещи в течение дня. Я думаю, прекрасно быть благодарным за этот день и за то, чего ты в нем достиг.
ДОЛЕЦКАЯ: Немного резко перейдем от духовного к плотскому. Назови, пожалуйста, три незаменимых средства по уходу, которые должны быть у каждого на полке.
ГАЛЬЯНО: Какое-нибудь умеренное очищающее средство. Какой-нибудь скраб, который мы используем утром, после того, как кожа восстановилась за ночь и готова к полному очищению. И, конечно, какое-нибудь хорошее увлажняющее средство, чем больше, тем лучше.
ДОЛЕЦКАЯ: А если речь о трех основных косметических средствах?
ГАЛЬЯНО: Трудно назвать только три, потому что их может быть шесть, девять, двенадцать. Нужно их менять в зависимости от сезона, температуры, влажности воздуха. Часто люди пользуются одним и тем же, но кожа привыкает. Это то же самое, что и в тренировках. Иногда нужно найти другой способ прокачки пресса, потому что тело привыкает, и ему нужна встряска и новые виды упражнений.
ДОЛЕЦКАЯ: А чем лично ты пользуешься?
ГАЛЬЯНО: У меня был период, когда я пользовался тем, что мне порекомендовали в Нью-Йорке. Medik8. Теперь я пользуюсь Lancer. Чередую их, в основном.
ДОЛЕЦКАЯ: Ты упомянул упражнения. Как часто ты занимаешься?
ГАЛЬЯНО: Пять дней в неделю. Я работаю над растяжкой, кардио. Один раз бегаю трусцой, один с переменной скоростью, а потом поднимаю веса. В субботу это может быть растяжка или плаванье. Больше всего мне нравится бегать. Именно бег позволяет почувствовать себя здесь и сейчас. Я смотрю на природу, листья деревьев, на солнце, пробивающееся сквозь эти листья. Это все удивительные вещи, которые ты в обычные минуты не замечаешь. Это просто прекрасное ощущение.
ДОЛЕЦКАЯ: Ты просто молодец — пять дней в неделю.
ГАЛЬЯНО: Но сейчас я уже не так одержим этим, как раньше.
ДОЛЕЦКАЯ: А раньше ты был одержим, разве? Ах да, я припоминаю.
ГАЛЬЯНО: Да, но это было просто чем-то механическим. Я ничего на самом деле не чувствовал, не осознавал, не наслаждался этим. Я тренируюсь уже много лет, но только сейчас я начал понимать, что происходит с моим телом.
ДОЛЕЦКАЯ: А что скажешь о еде?
ГАЛЬЯНО: Я несколько лет, можно сказать, исповедую макробиотику (учение о питании, основанное на балансе энергии в еде, вобравшее в себя идеи даосизма. — Прим. Interview).
ДОЛЕЦКАЯ: Серьезно?
ГАЛЬЯНО: Абсолютно. И я вижу результаты, которые это дает. Это больше образ мыслей, но мне действительно гораздо лучше, когда я ем еду, у которой есть энергетическая ценность. Ведь большая часть проблем со здоровьем от того, что мы не знаем, что мы едим. Мы забываем, что говорили наши предки — ты то, что ты ешь. А это очень похоже на макробиотику.
ДОЛЕЦКАЯ: Ты создал, по крайней мере, три мои любимые русские коллекции всех времен. Ты сейчас все чаще и чаще бываешь в России. Ты работаешь над коллекцией, которую в России очень ждут. Что бы ты пожелал русским людям?
ГАЛЬЯНО: Всего самого наилучшего. Эта страна меня очень вдохновляет. Вдохновляет через литературу, музеи, которые я посетил. Знаешь, самый вдохновенный и трогательный момент, наверное, был в Мариинской балетной школе. Мы туда пошли, потому что я исследовал тему танца. Мы поднялись в репетиционный зал, и там был станок, у которого стояли молодые ребята, я не знаю, им было лет по одиннадцать-двенадцать. И они стояли в лужах пота, и были видны набухшие голубые вены, потому что они только что позанимались хореографией. Заиграло фортепиано, и тут случилось это чудо. Мы замерли. Это было так красиво. Так вдохновенно. Один из самых волшебных моментов.
ДОЛЕЦКАЯ: Дай мне знать, если захочешь пойти еще, потому что директор Мариинской школы — мой хороший друг.
ГАЛЬЯНО: О, спасибо! Я буду счастлив.
ДОЛЕЦКАЯ: Только заранее скажи. Ты обязательно должен вернуться туда. Ладно, дорогой, я отпускаю тебя. Уже довольно поздно.
ГАЛЬЯНО: Давай. До скорой встречи. В Париже, да?
Обожаю Галльяно! На мой взгляд он гений моды всех времён! Браво!