Моя мама выросла на Камчатке и рассказывала о вулканах, мишках, о том, что снега выпадает аж пять этажей, поэтому в школу можно не ходить. О сгущенке, которая завозится в несметном количестве, чтобы все ее беспрерывно ели. Ясное дело, это была моя детская сказочная мечта. Поэтому когда близкий друг Максим Балаховский предложил организовать поездку, я тут же сказал «да»!
ПРО НОВУЮ ЗЕМЛЮ
Мы собрали команду экстремалов и поехали смотреть зарождение планеты: девственное место, откуда все мы произошли миллиарды лет назад. Чувствовали себя как Робинзон Крузо или первопроходцы. Никаких дорог и цивилизации. Лишь лапа медведя ступала в тех местах. Там реки — черное бурлящее месиво из спин нерки. Внутри рыб — икра. Да, мы ее ели ведрами.
Вдобавок к гастрономическим удовольствиям — нереальная красота, свежайший воздух и ежечасная опасность. Мы и к лаве вулканов подходили, и к желтым рекам с серной кислотой. Купались в океане среди акул и, как добрые молодцы, ныряли в горячие источники. На площади в 500 метров температура воды меняется от +20 до +100 °С, так что омолодиться или заживо свариться можно с одинаковым успехом.
Это я теперь так с удовольствием вспоминаю, но на месте было тяжело. Сплавы по реке, переходы через горы и леса, восхождение на вулканы, постройка лагеря посреди поля или на голых камнях. Внутренний голос говорил: «Вперед», — а тело и душа молили: «Остановись». День шел за неделю. Температура в течение дня менялась от +15 °С до серьезного минуса. Три пуховика нужно было успеть вовремя сменить на майку. Иначе простуда. Многие в нашей команде дрогнули, но бежать-то некуда. Нас забрасывали на вертолетах в безлюдные пространства, а для пущей экстремальности однажды забыли дать собак. Так что отбиваться от мишек оставалось только ружьями и собственным бесстрашием.
ПРО ТУРИЗМ
К Камчатке нельзя относиться потребительски. Про туристический взгляд на поездку лучше сразу забыть. Главная опасность здесь — оказаться неадекватным месту. А чтобы сохранить адекватность, нужно сохранять спокойствие, уравновешенность и оставаться нежадным до сувениров. Поэтому шкуру медведя домой везти не советую.
ПРО МИШЕК
Ехать на Камчатку советую в сентябре: в цветах и фактурах — красота неописуемая. И медведи более-менее сытые. По официальным данным, на Камчатке их 15 тысяч, но нам казалось, что больше. Взлетаешь на вертолете, а под тобой целые стада. Мы с ними научились общаться. У медведей расфокусированное зрение, и соперника они оценивают по росту. Как только медведь видит что-то выше себя, он благоразумно уходит. Если ты вдруг столкнулся с животным, надо поднять руки и рюкзак вверх — и сразу станешь внушительным соперником.
Еще они безобидны, когда едят. Я как-то совсем страх потерял и гулял по берегу реки, где медведи ели рыбу. Провизия была им интереснее. Но главное, что нужно помнить, — нельзя брать в палатку сладости. Звери чуют конфетку за километр и могут достать ее прямо из тебя.
ПРО МЕСТНЫХ
Коряки — это кочевые племена, они строят юрты и живут натуральным хозяйством. Бабушка, которая нас принимала, рассказывала грустные истории о том, как в советское время уничтожали шаманов, как насильно учили их в школах. Отнимали все, даже бубны, а это очень важная часть местной культуры. С их помощью коряки проводят свободное время и общаются. Бубен еще и оберег против горя и болезней. То есть их изъятие равнялось концу жизни.
Еще бабушка посетовала, что туристов стало много, косяками едут. Вот мы, например, уже вторые гости за три года. Чтобы не посрамить туристический статус, мы стали просить сувениры: одежду, оружие. А еще у бабушки было невероятной красоты платье, расшитое бисером. Я очень его хотел. Вот, говорю, деньги. Она спрашивает: «Зачем?» Ну как, мы возьмем платье, вы себе купите новое. «Э, нет. В чем же я буду ходить? Я его три года шила!»
Так ничего и не купили, кроме собаки. Точнее, это метис хаски с волком — самая выносливая и редкая порода. Выводится так: течных сук ведут в лес к волкам, и только одна из десяти возвращается с приплодом. Я увидел щенка, схватил его и сказал, что без него никуда не поеду. Мне отказали. В итоге мой друг Максим как-то сторговался с местными. Так я стал счастливым хозяином преданного песоволка. Один глаз у него желтый, второй голубой. Айсом назвал.
