Мария Шалаева: «Я себя бесконечно хвалю. Молодец, Маша»

 Маша, вы ведь давно в актрисах уже, но ваша карьера каждый год на неожиданные пути сворачивает. Начинали, с вашего позволения, с артхауса, хорошего, запоминающегося; потом в сериале снялись, сейчас билборды с вашей фотографией висят на всех центральных улицах. Вы себе так успех представляли?

Знаете, еще десять лет назад я к такому и не стремилась — просто выбирала роли, которые мне самой интересны. А вот уже лет пять назад все именно так для себя и решила: «Хочу быть на всех широких экранах страны». И стала в эту сторону двигаться.

 И что изменилось?

Начала сниматься. Понимаете, быть артхаусной актрисой значит два года сидеть дома, а потом один раз за три года сняться в каком-то блестящем проекте. Но когда ты взрослеешь и хочешь своей профессией всерьез заниматься, уже не можешь два года в ожидании сидеть. Начинаешь с малого: просто принимаешь любые, даже, казалось бы, простенькие предложения. Начинаешь действовать, чтобы быть постоянно занятым своей профессией. Я думаю, каждый человек хочет быть максимально загруженным своим любимым делом.

 Не скажите. Многим достаточно сидеть в офисе с девяти до пяти.

Все-таки профессия артиста предполагает нестандартную форму жизни. Это и светские выходы, и полгода в трениках на съемках. У артиста постоянно разные проекты, разные люди, разные условия — все время что-то меняется. И когда ты видишь результат, понимаешь, что не зря все это проделывал. А результат этот очень не быстрый: я, например, последние четыре года работала на то, чтобы сейчас что-то такое получилось. Поэтому я себя бесконечно хвалю. Молодец, Маша.

 Это вам очевидно удалось — попасть на все экраны. А что дальше?

У меня давно было желание попасть в театр, но я не знала, как это сделать, ведь я не хотела при этом быть штатной актрисой. И вдруг как-то получилось, что я познакомилась с Олей Бешулей, примой одного из моих любимых театров «Около дома Станиславского». Мы с ней снимались в короткометражке и решили что-то вместе поделать, тем более оказалось, что она еще и режиссер. Она сильно загружена в театре, а я на съемках, но мы целый год как-то находили время, чтобы сделать спектакль.

Я полностью отдалась Оле. Она все мои предыдущие опыты отмела. Говорит, основа театра — текст. И тебе должно нравиться его произносить, тогда зритель его услышит. И она целый год мне ежедневно повторяет, насколько важно слово.

Мы репетировали на разных площадках, но все они вдруг закрывались. И мы шли дальше и в итоге дошли до Центра имени Вс. Мейерхольда. Показали постановку, и они нас взяли. Для меня это феерический успех, самый главный в этом году. Я с нетерпением жду премьеру, очень хочу узнать, что из этого всего выйдет.

Я училась во ВГИКе и, конечно, играла на сцене, но сыграть отрывок ну один раз, ну два — это не театр. Я тогда думала: нет, ну как можно годами играть одну роль? Проговорил раз пять, потом уже скучно. Есть же гениальные спектакли, которые 20 лет идут. Как можно 20 лет выходить на сцену, чтобы тебе не было скучно! А потом поняла: сначала ты 99 раз репетируешь-репетируешь и ничего не понимаешь, а на сотый раз у тебя уже что-то выстраивается. А на спектакль выходишь, и вроде бы там все то же самое, но ты опять до чего-то нового додумался. Это невероятно: ты повторяешь все время один и тот же текст, но в нем постоянно что-то немножко меняется. В этом и есть волшебство театра. Уже вроде был удачный прогон, и вдруг ты после него думаешь: «Ой, нет, все не то» — и так до бесконечности, как Алиса в Стране чудес, которая долго-долго летит в колодец. Плюс волнение. Даже на съемках всегда волнительно, где ты можешь сказать «Стоп дубль!» или «Ой, я забыл текст». Бывает, ступор наступает, и ты как Буратино какой-то, ничего играть не можешь, не понимаешь ничего. Тут уж придется быстро справляться.

 А в сериале как это все происходит? Для вас же это тоже новый опыт.

Мы, люди кино, привыкли к тому, что ты с командой на два месяца сходишься, а потом расходишься. А «Озабоченных» мы в течение двух лет с небольшими перерывами снимали. И не было, знаете, ощущения, что мы в сериале снимаемся, потому что немыслимое количество времени тратили на разбор, на переписывание — и гениальный Семен Слепаков нам все это позволял делать. У нас и автор сценария Ирина Денежкина была на площадке все время и всегда была готова какой-нибудь классный диалог подсунуть. В общем, мы были полностью вооружены, работали как в Голливуде, когда, если что-то не так, у тебя есть звонок другу. Я не думаю, что так все сериалы делаются, и нам очень повезло, что нам дали возможность именно так сделать.

 У вас не было никакого предубеждения? Не стыкуется с вашими предыдущими ролями вообще.

Было-было. Предубеждение страшное. Мне прислали даже не сценарий, а какой-то странный кусок текста. Ну, думаю, ладно. Пришла, сыграла с камерой вместо партнера. Потом забыла, потом перезвонили, потом опять пробы, пробы, пробы, потом сняли пилот, пилот запороли, не понравился. Прошло месяцев восемь, и мне позвонил Борис Хлебников, говорит: «Шалаева, хочешь еще раз посниматься?» А работы нет, думаю, надо работать. Когда снова сняли пилот, стало понятно, что это такое же кино, только много серий.

 А результат вы до премьеры видели?

Нет, посмотрела сама по телевизору уже 12 серий, и мне не то что не стыдно, я горжусь тем, что мы сделали, что там нет ни одного артиста даже в эпизоде, который плохо играет. И смешно, и бодро. Вот наш сериал досмотрю, хочу начать «Измены»: видела отрывками, теперь интересно весь сезон посмотреть. Вообще, я человек несовременный: сериалов не смотрю, а в кино люблю ходить.

 А на чем в последний раз были?

«Макбет». До этого «Агент 007» и «Страну Оз», роскошное зрительское кино Васи Сигарева. Причем раньше я не ходила на русские фильмы!

 За соседним столиком Анна Меликян сидит. Можете рассказать «Про любовь», пока она не слышит? Как вам вообще это далось?

Аня, кстати, в каком-то интервью сказала, что это у меня одна из самых тяжелых ролей.

 Для вас?

Вообще тяжелая, потому что трудно быть ряженым. У нас вроде бы должна была получиться легкая история, но снять это было не так уж и легко. Аня из этого хотела сделать сказку, а я, честно говоря, страшно страдала от своего внешнего вида на съемках. Парик, линзы, странные туфли — мне так дискомфортно никогда не было. Еще все это в городе, в метро, среди людей снимали. Я все время думала: «Господи, меня сейчас побьют». Русалка тоже была сложная, меня Аня вообще специально в рамки зажимает, иначе не получилось бы ничего.

А самая легкая роль у меня, как ни странно, в фильме «Я буду рядом», где я играла больную раком женщину. Это мой самый драматический фильм, и легче ничего не было в моей жизни. Правда, мы играли не про болезнь, а про любовь.

Я ведь, когда была помоложе, что-то все время писала и тоже режиссером хотела стать. Но тут авторитетным надо быть, а я все время ха-ха, хи-хи. Вот у Ани Меликян все делают с первого слова. Оля говорит, и люди сразу делают. А если я скажу, мне кажется, меня никто слушать не будет. (Смеется.)

Интервью
Добавить комментарий